Стражи Хейвена - Страница 73

Уолпол не сказал: «Тебе понадобится удача», но явно подразумевал это. Он не торопясь поднялся с кресла и потянулся. Адамант позвонил дворецкому. Прежде чем встать, Медлей убрал чек в бумажник. Явился дворецкий. Уолпол пожал руки всем присутствующим и покинул кабинет в сопровождении слуги.

В комнате воцарилась тишина. Адамант и Медлей сосредоточили все внимание на Люсьене Сайксе. Он кинул быстрый взгляд на двух Стражей, недовольно нахмурился, а затем наклонился вперед, поближе к Адаманту, и сказал приглушенным голосом:

— Вам известно мое положение. Если мои корабли в ближайшее время не выйдут из порта, я потеряю все состояние до последнего пенни. Вы знаете, что в прошлом я финансировал вашу партию и был одним из главных спонсоров. Теперь мне нужна ваша помощь. Вы должны дать слово, что, оказавшись на посту Советника, первым делом надавите на ублюдков из гильдии докеров, чтобы они прекратили забастовку. По крайней мере, временно.

— Боюсь, что не смогу так поступить, — ответил Адамант. — Но я могу повлиять на братьев де Витт. В конце концов, именно они спровоцировали забастовку, отказавшись тратить деньги на то, чтобы обеспечить безопасность работ в доках.

Сайке еще больше нахмурился.

— Это ни к чему не приведет. Я уже говорил с Маркусом и Дэвидом де Виттами. Черта с два они шевельнутся ради других. Их принцип — не соглашаться с требованиями рабочих. Раз они хотят вырыть себе финансовую могилу, их дело, но пусть я буду проклят, если позволю похоронить меня вместе с ними.

— Вы всегда можете отправиться к Хардкастлу, — сказал Медлей.

— Я пытался. Он не принимает меня. Три тысячи дукатов, Адамант. Такова моя цена. Чек с собой.

— Я поговорю с гильдией и окажу какое возможно давление на де Виттов, — сказал Адамант. — Вот все, что я могу вам обещать. Если этого недостаточно, нам придется обойтись без ваших денег.

Сайке вынул сложенный чек из кармана, подержал его в руке, а затем бросил на стол.

— Увидимся, Адамант… если вы победите на выборах.

Он надел пальто, взглянул на Хока и Фишер и покинул кабинет, захлопнув дверь. Хок сразу же атаковал хозяина:

— Такая откровенность должна считаться нормальной? Ведь если вникнуть, оба они дали вам взятки в обмен на будущие привилегии. Реформаторы всегда выступали против коррупции такого рода.

— Борьба на выборах стоит денег, — ответил за Адаманта Медлей. — Очень больших денег. У Джеймса нет возможности проводить кампанию за свой счет, а партия не может выделить достаточно средств.

Деньги, какие у нее есть, распределяются между более бедными кандидатами. Все, что она смогла для нас сделать, — купить дом. Приходится брать то, что дают. Могу поспорить, Хардкастл не столь щепетилен. Если его сторонники перестанут давать деньги, ему останется только пригрозить поднять налог на собственность. Кроме того, мы вовсе не обещали делать что-то, противоречащее нашим принципам. В конце концов, политика основана на том, что люди оказывают друг другу взаимные услуги. Может, это и не лучшая система, но не забывайте, что мы боремся, чтобы изменить положение вещей.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Даниель. Она взглянула на всех с нескрываемой яростью и опустилась в любимое кресло.

— Мне очень хочется открыть все окна и зажечь благовония, чтобы выкурить отсюда запах политики.

— Извини, Денни, — сказал Адамант. — Но они действительно не могли бы откровенно говорить в твоем присутствии, а нам нужны деньги.

Даниель фыркнула.

— Давайте сменим тему.

— Согласен, — кивнул Медлей. — Капитан Хок, капитан Фишер, хотите ли вы еще что-нибудь узнать, прежде чем мы начнем кампанию?

— Да, — ответил Хок. — Мне нужно как можно больше информации о других кандидатах. Например, о Хардкастле. Если я правильно понимаю, он непопулярен даже среди своих людей.

— Этот человек — чудовище, — заявил Адамант. — Он управляет Хай-Степс, как своей вотчиной. Даже взимает собственный налог, хотя, конечно, называется он по-другому. Страхование или что-то подобное. Людей, которые не хотят или не могут платить, внезапно оставляет удача. Сначала их избивают на улице, потом поджигают дом, и все кончается гибелью строптивых. А все молчат. Даже Стражи отворачиваются.

Хок холодно улыбнулся.

— Мы не будем отворачиваться. Расскажите о самом Хардкастле.

— Он головорез и буян, его слово ничего не стоит, — объяснял Медлей ровным голосом. — Он берет у всех взятки, но не спешит выполнять обещания. Он сколотил огромное состояние. Ходят слухи, что ему известны некоторые очень важные секреты. Хардкастл содержит армию головорезов. Любому, кто попытается перечить, сначала ломают ноги — в качестве предупреждения. Не думаю, что у него есть друзья, но среди знакомых многие занимают высокие посты.

— Что-нибудь еще? — спросила Фишер.

— Он женат, — добавила Даниель. — Но я никогда не видела его супругу.

— Мало кто ее видел, — заметил Медлей. — Она редко выезжает в свет. Я слышал, что брак был по расчету. Они женаты уже семь лет. Но детей у них нет.

— «Армия головорезов», — произнес Хок задумчиво. — Вы хотите сказать — наемников?

— Верно, — ответил Медлей. — Трудно назвать точную цифру, но под его личным командованием находится по крайней мере триста наемников. Может быть, даже больше.

— И вы боретесь с таким человеком? — спросила Фишер. — Должно быть, вы сошли с ума. Вам тоже нужна личная армия — хотя бы для того, чтобы не бояться ходить по улицам.

— Для чего мне армия? — возразил Адамант. — У меня есть вы и капитан Хок, не так ли? Ну, а если начистоту, есть и наемники. Не так много, как у Хардкастла, но в достаточном количестве.