Стражи Хейвена - Страница 490

490

Ламент наклонился ближе и уперся носом в бледно-коричневую поверхность. Его острые глаза разглядели тонкую вязь переплетающихся линий или трещин, как будто вся дверь представляла собой одну большую головоломку. Он задумчиво сдвинул брови, пытаясь выявить закономерность. Все части были безупречно пригнаны друг к другу. Наконец он распознал образующие дверь формы и отдернул голову в шоке и ярости. Пешеход опасно быстро развернулся на узкой ступеньке и гневно воззрился на Жареного.

— Что ты сделал, мразь?! Это же кости! Человеческие кости! Вся дверь сложена из человеческих костей!

— Ну да, — подтвердил Жареный. — А отчего, по-твоему, он называется музеем костей? Входи, входи. Ты еще ничего не видел.

Дверь легко распахнулась от прикосновения Ламента, и он вошел. Остальные последовали за ним, как всегда держась подальше от Жареного. Длинная узкая комната, уходящая прочь от двери, состояла полностью из человеческих костей. Никаких усилий скрыть природу комнаты не предпринималось. Плечевые и берцовые кости образовывали стены, пустоты между ними заполнялись костяшками пальцев. Потолок представлял собой выложенный черепами свод. Пустые глазницы взирали сверху вниз на первых за века посетителей. Вдоль комнаты протянулись два ряда обычных стеклянных стеллажей, где были выставлены всевозможные предметы. В дальнем конце реликвария возвышался богохульный костяной алтарь, где подсвечниками служили собранные щепоткой кисти рук, а чашей для питья — череп. Пол колыхался под ногами волнами плотно уложенных ребер.

— Где ты раздобыл столько костей? — понизив голос, спросил Хок. Он не понимал, где находится, в церкви или на кладбище.

— Это было нелегко, — признал Жареный. Кости у него под ногами медленно чернели от жара. — Я проследил места захоронений всех святых и угодников в Лесном королевстве, каждого священника и отшельника. Всех этих блаженных придурков. Велел выкопать их кости и привезти сюда. Ради приумножения святости Собора. Мощи всегда служили предметом поклонения для обывателей, я просто расширил концепцию. В итоге собралось очень много костей, и я решил сделать из них что-нибудь полезное. Выстроил реликварий. Разве он не восхитителен? И столько красоты без толку пропадало в холодной земле!

— Сколько? — негромко спросил Ламент. — Сколько людей ты вытащил из могил, лишил покоя?

— А, черт, не знаю, — отмахнулся Жареный. — В какой-то момент я потерял им счет. Тогда я думал, что святости не может быть достаточно. Под моим началом работало множество людей: они устанавливали места захоронений, вычисляли фальшивки, платили нужным людям, чтобы святые тела можно было выкопать и перевезти сюда. Некоторые из тех, кто делал это для меня, и по сей день тут, в главном нефе, среди других жертвенных душ. Как вы теперь относитесь к ним, когда узнали, что они совершили?

— Это же святотатство! — воскликнул Ламент.

— Ерунда. Церковь всегда собирала святые реликвии, чтобы выставлять на обозрение верующим. За небольшую плату. Физическое доказательство истинности учения. Я считал тебя более утонченным, Пешеход. Кости — это просто кости.

— Их все нужно вернуть. Чтобы родственники оскверненных святых, наконец, обрели покой. Тебе никогда не приходило в голову, какое горе твое гробокопательство причинило семьям праведников? Ну, разумеется, нет. Что значат маленькие человеческие страдания по сравнению с величием твоего Собора!

— Видишь? — подхватил Жареный. — Ты начинаешь понимать. Но эти кости никуда не денутся. Это сооружение не так-то легко разобрать.

— Я лично прослежу за тем, чтобы они все были упокоены, — заявил Ламент. — Чего бы это не стоило.

Жареный расплылся в улыбке:

— Обожаю, когда ты так говоришь. В аду просто визжат от восторга, когда праведнику не удается сдержать слово.

Джерико пропустил это мимо ушей, с подозрением разглядывая ряды стеллажей.

— Что у тебя здесь? Очередные ужасы или обещанное чудо?

— Зависит от определения. — Архитектор небрежно прислонился к стене. Кости чернели и трескались от жара его пламени. — Какое чудо ты имел в виду?

— Ну, Грааль, например, — сказал Ламент и осекся, потому что Жареный снова расхохотался:

— Ой, мамочки, вы до сих пор его ищете? И все прочее религиозное добро? Барахло это, а не реликвии. Все равно по большей части они фальшивые. Если все предполагаемые щепки Истинного Креста, выставленные в церквях, собрать в одном месте, древесины хватит на постройку нового Ковчега. Хлам есть хлам. Но здесь найдется и несколько настоящих чудес, которые вам, наверное, захочется посмотреть. Одно из Переходных Существ, Инженер, как-то мимоходом заглянул сюда и был весьма впечатлен моей коллекцией. Он ненадолго задержался, чтобы сделать из костей святых орудия убийства. Самые святые кости для самых смертельных мечей. Крайняя степень извращения, наисладчайшее богохульство. Инженер сделал только шесть клинков, но они сделались очень знамениты в последующие столетия. Вам они известны как Дары преисподней.

Три меча Инженер, уходя, забрал с собой. В итоге они осели в арсенале Лесного королевства. А три меча остались здесь, терпеливо ожидая того, кто придет и пустит их в дело. Как вы? Посмеете ли пробудить их и взять себе? Вам понадобится могучее оружие, когда придет время сражаться по ту сторону врат.

Он взмахнул пылающей рукой, и словно с глаз у них спала пелена. Они увидели три артефакта, стоящие в Небольшой нише. Три огромных длинных меча в усыпанных драгоценными камнями серебряных ножнах. Добрых семь футов в длину и шесть дюймов шириной у крестовины, полуторафутовые рукояти обернуты темной кожей. Никакого изящества — строгие орудия убийства, созданные только для резни, убийства, для разрушения жизней. И все-таки некое сумрачное очарование присутствовало в этих мечах. Нечто взывало к самым темным уголкам человеческой души и обещало удовлетворение самых потаенных кровавых фантазий. Сенешаль уже направился к ним, когда Хок твердо сгреб его за локоть.

490