Стражи Хейвена - Страница 476

476

— Пока не знаю. Мне только велено войти в Собор и действовать так, как подскажет внутренний голос и мой собственный опыт.

— Вы не сильны в предварительном планировании, верно? — спросила Фишер.

— Если шаги мои направляет Бог, как я могу ошибиться? — возразил Ламент.

— Мы как-то работали на улице Богов в Хейвене, — сказала Фишер. — Мы встречали много людей, которые утверждали, будто трудятся для того или иного бога. Некоторые из них были отвратительными ублюдками, и нам приходилось их затыкать. А порой мы убивали их, чтобы заставить прекратить делать то, что велели им их боги. Вы, Ламент, говорите, что слышите голос. Это очень хорошо, но мы-то с Хоком ничего не слышим, поэтому нам приходится поступать так, как диктует нам совесть.

— О тебе многое рассказывают, Пешеход, но ведь и о нас тоже. И мы остановим тебя, если создастся впечатление, что ты угрожаешь безопасности замка или страны. Поэтому мы с Хоком отправимся на эту небольшую экскурсию по Опрокинутому Собору вместе с тобой. На всякий случай.

— Я знал, что вы пойдете, — непринужденно отозвался Ламент. — Голос сказал мне.

Хок решил сменить тему, прежде чем давление у Фишер подскочит до опасного предела.

— Сенешаль говорил, что издали заглядывал в Опрокинутый Собор и узрел в его глубинах ад.

Ламент уверенно покачал головой.

— Нет. Собор сделался темным и злым местом, но сам по себе не является областью преисподней. Вероятно, в нем содержатся врата в ад. Если это так, я закрою или уберу их. Я всегда делал, что должен, ради большего блага.

— Я тоже в свое время так думал, — поделился воспоминанием Хок. — Теперь я уже не так уверен в собственной правоте. Поэтому, что бы ты ни вытворял в Опрокинутом Соборе, мы всегда будем рядом. И если ты, Ламент, окажешься просто очередным спятившим ублюдком, мы тебя прикончим.

— Верно, — подержала Фишер. — Прикончим. Внезапно, жестоко и насовсем.

— Я знал, что помещать вас троих в одной комнате ошибочно, — вмешался квестор. — В данный момент я официально меняю тему разговора и не желаю слышать ничьих возражений. Скажите мне вот что, сэр Ламент. Ходят всевозможные слухи, что в Опрокинутом Соборе содержатся спрятанные сокровища и забытые чудеса. Что, по-вашему, там находится?

— Может, Грааль, — совершенно серьезно ответил тот. — Фрагменты Истинного Креста. Головы святых, по-прежнему живые и изрекающие странные истины. Бич, который полосовал спину Иисуса, с запекшейся на нем святой кровью. Даже кое-что из мебели, которую Он делал для своего земного отца. Коснуться чего-то, чего касался руками сам Христос… — Ламент вдруг улыбнулся. — Я не нашел и двух книг, которые сходились бы во взгляде на данный предмет. Но все они уверены в одном: Опрокинутый Собор содержит настоящее чудо, вещь огромной силы. Может, источник магии Собора или ключ к его воссозданию. Или разрушению. Я — Гнев Божий, и если не смогу спасти Собор, то уничтожу его.

— Все ясно, — твердо заявил Чанс. — Я иду с вами в Опрокинутый Собор, ребята. Кто-то должен остаться тихим голосом разума, а иных добровольцев я пока не вижу.

— Ты не можешь пойти, — возразил Хок. — Ты нужен мне здесь, чтобы защищать замок в наше отсутствие. Всегда остается вероятность, что, пока мы будем находиться внутри Собора, оттуда вырвется какая-нибудь дрянь. Помнишь тени-убийцы в тронном зале? А если мы не вернемся, и в Соборе ничего не изменится, здесь должен остаться тот, кто возглавит следующую экспедицию.

Чанс жестом отозвал Хока в уголок, где они могли бы побеседовать наедине. Юноша наклонился поближе к принцу.

— Если бы власть предержащие знали, кто ты на самом деле, тебе не пришлось бы идти одному. Ты получил бы целую армию, готовую следовать за тобой хоть в пасть к самому дьяволу.

— Наверное, — согласился Хок. — Но меня не покидает ощущение, что армия только путалась бы под ногами. Небольшой отряд способен долго оставаться незамеченным. Кроме того, мне не кажется, что эту битву можно выиграть силой оружия. Я пойду с Ламентом. Не знаю, что мы там обнаружим, когда доберемся до дна. И это дополнительная причина не подвергать лишних людей опасности без крайней на то необходимости. Если дойдет до самого худшего, нас троих можно не беречь.

Ламент внезапно повернулся, выбросил вверх руку и поймал что-то в воздухе. Крошечный пленник сердито жужжал внутри его огромного кулака, а затем святому пришлось разжать пальцы, так как Лунный Блик стремительно обрела человеческие размеры. Она сердито уставилась на Пешехода и энергично похлопала радужными крылышками, дабы убедиться, что они не помялись.

— Если честно, — заметила красавица, — некоторые мужчины только и знают, что руки распускать.

— Не выношу соглядатаев, — холодно отозвался Ламент.

— Тогда в политике ты далеко не уйдешь. В Лесном замке всегда кто-нибудь подслушивает, — разозлилась фея. — Тебе следовало бы понимать это. Откуда ты узнал, что я здесь?

— Бог все видит. А теперь уходи. Я не потерплю присутствия тебе подобных. У бессмертных ни души, ни совести. Феи никогда не были настоящими друзьями человека. Отправляйся назад к своему хозяину и вели ему подождать, пока я не приду за ним.

— Преподаватели с курсов обаяния просто взяли у тебя деньги и сбежали, правда? — осведомилась Лунный Блик и махнула Хоку и Фишер. — Увидимся, ребятки.

Она снова уменьшилась до размеров насекомого и выпорхнула, едва не задев голову ошеломленного Сенешаля, который обнаружился в зале. Тот поморгал, провел рукой по остаткам волос, дабы убедиться, что в них ничего не запуталось, вошел и прикрыл за собой дверь. Он кивнул Хоку и Фишер и взвесил на руке длинный полотняный сверток.

476