Стражи Хейвена - Страница 322

322

Большинство стояло за то, чтобы прибегнуть к силе лишь в крайнем случае, когда другие возможности будут исчерпаны.

Парламентеры изощрялись в словесных экивоках, городская Стража без конца отрабатывала учебные атаки на Дворец, а Стальные Братья объявили, что оскорбление, нанесенное их чести, смоется лишь потоком крови, каков бы ни был исход переговоров. Никто не понял, кому угрожают Стальные Братья: террористам или сторонникам мирных способов разрешения конфликта, но охотников уточнять это не находилось. В довершение ко всему, городские чародеи признали свое бессилие, ибо защитные заклинания Дворца устанавливались ими же, причем на совесть. Чародеи допускали, что заклятия можно снять, но из Дворца пришло заявление, что как только террористы почувствуют ослабление магии, они немедленно убьют всех заложников. Королевский Дворец, защищенный высокой стеной и могущественными чарами, был настоящей крепостью, способной выдержать как яростный штурм, так и упорную осаду.

Городской Совет, посоветовавшись, решил обратиться за помощью к Дружине Молота. Именно поэтому сейчас Хок брел по колено в вонючей жиже, всей душой желая оказаться в каком-нибудь другом месте. Изучив план Королевского Дворца, Джессика выяснила, что он построен на месте старых скотобоен (Вестсайд не всегда был аристократическим районом), и вероятно, подвал Дворца сообщается с древними катакомбами. А значит, Дружина Молота могла незаметно проникнуть во Дворец через подвал. По какой-то причине, непонятной Шторму, заклятия здесь очень ослабли, и их можно легко снять.

Хок старался добиться от чародея более подробных объяснений, но тот всячески уходил от ответа, утверждая, что в катакомбах надо быть готовым ко всему, а больше ничего сказать нельзя. Потом, отвернувшись, Шторм тихо пробормотал, что, дескать, подвал на самом деле является остатком другого, очень древнего здания, на руинах которого позже выросли скотобойни. Что это было за здание, сейчас узнать уже невозможно, но от мысленного прикосновения к подвалу по спине пробегает дрожь. Шторм не предупреждал Хока об опасности, но Хок и сам о ней догадывался. Признания мага не добавили ему уверенности, но Джессика упорно настаивала на рейде через катакомбы. Она отдавала приказания, и Хоку оставалось только подчиниться.

И вот Дружина Молота бредет по узким сводчатым туннелям. Вестсайдские катакомбы были прорыты в незапамятные времена, когда на землях Нижних Королевств еще шумели непроходимые леса, населенные племенами дикарей, когда Аутремер покрывали безводные пустыни, а Темная Лига находилась в расцвете своего могущества. Хок изо всех сил старался отвлечься от мрачных мыслей и переключиться на что-нибудь более привлекательное. Перед спуском они тщательно изучили план катакомб, и, насколько Хок помнил, уже находились неподалеку от Дворца. Туннель, ведущий в подвал, на плане не значился, но знатоки хором утверждали, что такой переход существует.

Хок мрачно ухмыльнулся. В катакомбах вообще немало вещей, не обозначенных на плане. Множество чародеев и алхимиков приходило сюда ставить запретные опыты, результаты которых превосходили самые ужасные кошмары. Огромные крысы были наиболее безобидными существами, населявшими этот темный мир, где с потолка и с влажных стен повсюду свисали клочья невиданно прочной паутины. Легкий ветерок, идущий из глубины туннеля, пошевеливал длинные липкие нити. В некоторых местах паутина настолько забивала проход, что Хоку приходилось прорубать дорогу топором. В паутине, словно в сети, запутались останки крыс, маленькие человекоподобные коконы и прочие прелести, на которые Хок старался даже не смотреть. В его голове неотвязно вертелись воспоминания о ползучей Дженни, но сильнее всего удручала мысль о возможных размерах паука, соткавшего такую паутину. Он с детства терпеть не мог пауков. Изабель, взглянув на стены, покачала головой.

— Мне приходилось разговаривать с людьми, которых однажды заставили приводить в порядок катакомбы. Они в один голос заявляли, что за все деньги в мире больше не спустятся сюда. Здесь иногда им попадались странные вещи…

— Какие именно? — мрачно спросил Хок.

Изабель приблизилась к нему и понизила голос почти до шепота.

— Однажды они встретили слепого ангела с Улицы Богов с переломанными крыльями. Они предложили вывести его наверх, но тот отказался, сказав, что должен искупить вину, правда, не объяснил, какую именно. В другой раз грязь на поверхности воды ожила и бросилась на них. Кто-то догадался ткнуть в нее факелом, и она вспыхнула и умчалась в темноту, завывая на разные голоса. А однажды видели паука величиной с собаку, сплетавшего кокон размерами больше его самого.

— А еще что? — спросил Хок, облизнув пересохшие губы.

— Многое болтают, — пожала плечами Изабель. — Рассказывают, будто сюда выбрасывают нежеланных младенцев, и они обречены вечно ползать во мраке, ища выход и не находя его, не живые и не мертвые.

— Если у тебя нет в запасе рассказов повеселее, — попросил Хок, — то оставь остальные при себе. Все это сказки. Вот мы идем здесь почти целый час, а не видели ничего похожего. Даже крыс нет.

— Да, — кивнула Изабель, — это и подозрительно.

— Какой дурак заставил меня идти впереди? — простонал Хок.

— Ты же сам напросился.

— А зачем вы меня послушали? Изабель невесело улыбнулась.

— Если здесь нет крыс, значит, их кто-то прогнал. — Внезапно она остановилась и тревожно повернула голову, прислушиваясь к чему-то. — Хок, ты ничего не слышал?

322